Господь, Ты свят и только ТЫ,
Сравниться кто? С Тобою может.
Я в поле рву Тебе цветы.
Меня вопрос все время гложет.
Не все хотят Тебя принять,
Не все приносят Тебе славу.
Закрыто сердце на замок,
Хотя в Твоих руках держава.
Умом постичь Тебя нельзя,
Сердцем Тебя увидеть можно.
Не заставляешь Ты любить,
Хотя Тебе ведь все возможно.
Своею жизнью показал,
Недолгий век, но сколько сделал.
Любил, прощал не осуждал,
Спокойно делал свое дело.
Ты знал зачем пришел сюда,
Знал, что с Тобою дальше будет.
Ты нес любовь, дарил любовь,
Тебя любить я вечно буду.
Пришел ко всем, но не понять,
Твоя любовь многим не нужна.
Поклонятся другим богам,
Честность, порядочность им чужды.
Не осуждаю их я, нет,
Мне жаль, что не хотят прощенья.
Минуты сладостных утех
Меняют на свое спасенье.
Прочитано 3736 раз. Голосов 2. Средняя оценка: 4.5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Хорошее стихотворение. А действительно, почему люди отрицают такие очевидные вещи. Многим нужно пройти через страдания чтобы понять, принять. Комментарий автора: Спасибо Наташа. Благословений.
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
